Фашисты [litres] - Кирилл Викторович Рябов

– Это вроде болезни. Хотя не болезнь. Но так тебе будет понятнее. Ты что-нибудь слышал про смену пола?

– Конечно. Это когда мужику отрезают хуй с яйцами. Или наоборот. Бабе пришивают хуй.

– Ну в общих чертах так и есть. Это происходит со мной. Непроизвольно. Само по себе. Бывает, когда сильно волнуюсь, происходит перевоплощение. Сам видел в кого.

– Бред, – сказал Свечников.

Алина пожала плечами.

– Ну, не хочешь – не верь. Твоё дело. Я тогда домой пошла.

Она двинулась по улице. Свечников догнал.

– Постой. Но изначально ты баба?

– Женщина.

– Ну да, женщина. А как это вообще возможно? Ты у врача была?

– Откуда я знаю, как это возможно? Просто происходит, и всё. Особенно когда я встречаюсь с мужчиной. Так-то бывает и по несколько месяцев всё нормально. Главное, далеко от дома не уходить.

– Почему?

– Это как-то связано с моей квартирой. Пока я тут, на этой улице, всё в порядке. Как только ухожу дальше, происходит перевоплощение. А насчёт врача… Была. И меня отправили к психиатру. Жалею, что вообще пошла. Но я была в отчаянии. У меня не было секса… Легче сказать, сколько раз он у меня был.

– Сколько?

– Два раза. В парадной на подоконнике. Ужасно. Там гвозди торчат. Я себе всю жопу исцарапала.

– А дома у тебя? Почему нельзя?

– Аномальная зона. Говорят, раньше там жила ведьма.

Свечников закурил новую сигарету.

– Всё-таки я тебе не верю. Это розыгрыш. Или жульничество? Но денег у меня нет, если что.

– Дурак! – сказала Алина. – Идём! Сам увидишь, как это происходит.

Она схватила его за руку и потащила в обратную сторону. Снова мимо бара, перекрёстка. Свернув на соседнюю улицу, они прошли полквартала. Свечников внимательно смотрел на неё. Ничего не менялось.

– Всё, – сказал он. – Это уже Маяковская. А ты всё ещё баба.

– Женщина.

– Ну да, женщина.

– Обзови меня.

– Как?

– Как угодно. Давай. Обзывай меня.

– Ну как-то я не могу так, – пожал плечами Свечников. – Я, вообще, джентльмен по натуре.

– Обзывай, тебе говорят. Импотент.

– Чего?

– Козёл с маленьким членом.

– Слышь, рот закрой!

– Хорошо, продолжай.

– Тупая пизда!

– Прекрасно.

– Блядина! Гнида! На подоконнике, значит, еблась? Шалава! Сука! Прошмандовка!

Алину стало потряхивать.

– Теперь ударь меня. Дай мне пощёчину. Дай мне пощёчину, урод!

Свечников отвесил ей средней силы оплеуху. Показалось, мигнул свет. Перед ним стояло усатое чучело в одежде Алины.

– Убедился? – спросил он голосом Алины.

– Охуеть! Это феномен!

– Ты же писатель-фантаст, чего ты удивляешься?

– Даже я бы до такого не додумался.

– Всё, идём назад. Меня эти усы бесят ужасно. И член с яйцами. Очень неудобно. Как вы ходите вообще? Там ведь болтается всё постоянно.

Они вернулись к бару. Свечников упустил момент, когда Алина снова стала собой.

– Может, тебе в церковь сходить?

– Была. Не помогло.

– А к другой ведьме?

– Тоже не помогло.

– Я тогда даже не знаю.

– Ну что тут поделать? Да я уже привыкла более-менее. Стараюсь особо с этой улицы не ходить. Работаю я из дома. Вот жаль только, что не могу путешествовать. Боюсь, меня схватят и посадят в клетку. Или разрежут, чтобы исследовать.

Она прослезилась. Свечников обнял её.

– Я хочу как-нибудь тебе помочь.

– Боюсь, это невозможно.

– А может, тебе переехать и стать навсегда мужиком?

– Нет. Это ужас. Я пыталась. Сняла квартиру на другом конце города и стала жить как мужик. Но чуть с ума не сошла. Всё тело чешется от шерсти. Усы эти дурацкие. Выдержала неделю и вернулась обратно.

– Слушай, если пойдём к тебе домой, что там произойдёт? – спросил Свечников.

– Может произойти всё что угодно.

– Я умру?

– Нет. Ещё никто не умирал.

– Тогда не страшно. Думаю, я смогу это побороть. Помнишь, как в сказках? Рыцарь трахнул Спящую красавицу, и заклятие спало.

– Поцеловал, а не трахнул.

– Да это почти одно и то же.

– Можно, конечно, рискнуть, – сказала Алина.

Они зашли в парадную с широкой лестницей и привычным запахом болота. Поднялись на третий этаж. Алина открыла дверь квартиры.

– Ничего не чувствую. Кажется, на меня это всё не действует.

– Если так, можешь у меня жить.

Он прижался к ней и поцеловал в губы.

– Я уверен, что сильнее заклятия.

В спальне Свечникову понравилась широкая кровать. Ещё ему понравился большой плюшевый медведь, сидящий между подушками. Захотелось уснуть с ним в обнимку. «Интересно, а у неё есть другие игрушки?» – подумал Свечников и тут же спохватился. Зачем он сюда пришёл? Эта большая тётя его заманила! Она злая колдунья. Свечников посмотрел на неё снизу вверх и бросился бежать, путаясь в огромных брючинах. Рукава пиджака волочились по полу. Он споткнулся, упал и заревел.

– Мама! Где моя мама?

Алина тяжело вздохнула, подняла на руки маленького мальчика и стала гладить по спине.

– Ну тихо, тихо. Не плачь, малыш. Ничего страшного. Всё будет хорошо. Мама тебя ждёт внизу, на улице.

– Отпусти меня!

Она отвела его вниз и выпроводила из парадной. Свечников побежал по улице, плача, размазывая по лицу сопли и слёзы. Но через несколько домов он замедлил шаг, перестал всхлипывать. По дороге к бару он снова вырос и повзрослел. Кажется, даже на несколько лишних лет.

– А мы уже закрываемся, друг, – сказал Володя.

– Ты говорил, у меня есть ещё одна попытка.

– Рискнёшь?

– Рискну.

– Но попытка всего одна.

– Да в курсе я. Эйяфьятлайокудль, – сказал Свечников.

Бармен уважительно покивал и налил рюмку водки. – Ты, между прочим, первый, кто справился.

Свечников выпил залпом и занюхал рукавом.

– А что это за слово такое? Какое-то блядское заклинание, что ли?

Ведьма жила на окраине посёлка в двухэтажном кирпичном доме. Его окружал высокий кованый забор с навершиями в виде кинжалов. Людмила припарковалась напротив калитки и некоторое время сидела в машине, борясь с волнением и похмельем. По дороге она пару раз останавливалась у обочины. Один раз, чтобы поблевать в придорожных кустах, другой раз – унять трясучку и сердцебиение. Но легче не стало. Людмила никогда не похмелялась, да и напивалась она нечасто. Но сейчас мысли о спасительном бокале красного сухого становились всё назойливее.

Из дома вышел мужчина, расставил ноги, пару раз странно дёрнул задом и направился к калитке. Двигался он легко и плавно, будто леопард. Людмила суетливо вылезла из машины.

– Здравствуйте! – сказал он. – Вы приехали на приём?

– Да, я на одиннадцать часов записывалась, – нервно выкрикнула Людмила. И торопливо добавила: – Здравствуйте!

Он открыл калитку.

– Входите. Великая Мать ждёт.

И проводил Людмилу к дому по вымощенной булыжниками дорожке.